Патент на изобретение №2229711

(54) СПОСОБ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ФУНКЦИИ ЩИТОВИДНОЙ ЖЕЛЕЗЫ ПРИ АУТОИММУННОМ ТИРЕОИДИТЕ

(57) Реферат:

Изобретение относится к области медицины. Сущность способа заключается в определении концентрации макро- и микроэлементов Al, Cd, Co, Cu, Fe, Mg, Mn, Mo, P, S, Pb, Zn в волосах; эластозоподобную, антипротеиназную, лизоцимную активности крови и микробиоценоза кишечника. По изменению показателей указанных исследований определяют нормальную, гипо-гиперфункцию щитовидной железы. Предлагаемый способ позволяет осуществлять системный подход к лечению аутоиммунного тиреоидита. 4 з.п. ф-лы, 3 табл.

Изобретение относится к области медицины и касается диагностики состояния щитовидной железы при аутоиммунном тиреоидите.

Аутоиммунный тиреоидит (болезнь Хашимото), называемый также лимфаденоидным зобом, представляет собой хронический воспалительный процесс в щитовидной железе, при котором важнейшую роль играют аутоиммунные факторы. Роль аутоиммунных факторов находит отражение в лимфоцитарной инфильтрации железы в сочетании с различной степенью фиброза и атрофии фолликулярных клеток с эозинофилией некоторых из них, а также присутствием в сыворотке в высокой концентрации иммуноглобулинов и антитетел против ряда компонентов тиреоидной ткани. Основной причиной тиреоидита Хашимото являются врожденные нарушения иммунологического контроля. Наиболее яркое проявление болезни Хашимото – зоб. Значительно чаще в эндемичных по зобу регионах приходится проводить дифференциальную диагностику аутоиммунного тиреоидита и эндемичного зоба. Выявлено увеличение заболеваемости аутоиммунным тиреоидитом в регионах со снижением случаев эндемического зоба (Левит И.Д., 1991; Тураев Р.Н., 1991; Задорожная Т.А. с соавт., 1994). Вопросы терапевтической тактики при различных формах эутиреоидного диффузного зоба до сих пор являются спорными и широко обсуждаются в литературе. В клинической практике при использовании больших доз йода имеется определенный риск индукции, манифестации и ухудшения течения аутоиммунного тиреоидита (Касаткина Э.П., 1999 г.). Распространенность аутоиммунного тиреоидита, особенно у подростков из экологически неблагополучных регионов, резко возросла: в общей популяции она составляет 1-2%, а среди детей и подростков с эутиреоидным зобом – во много раз выше. Так, в структуре диффузного эутиреоидного зоба у детей и подростков г.Москвы (данные Г.А.Рюмина, 1997 г.) аутоиммунный тиреоидит встречается более чем у 50% обследованных. Это можно объяснить прежде всего ухудшением экологической обстановки и увеличением числа факторов, обладающих мощным струмогенным эффектом. По данным Всемирной Организации Здравоохранения, в среднем примерно 30% заболеваемости населения связано с провоцирующим действием загрязнения окружающей среды. Состояние здоровья и развитие человека определяется как наследственностью, так и влиянием внешней среды в условиях возрастающей агрессивности последней, приобретающей глобальный характер, широкое распространение получили заболевания, связанные с антигенной перегрузкой организма.

Микроэлементы, являясь составной частью многих биоструктур, в частности активными центрами некоторых ферментов, участвуют в важнейших биохимических процессах – окислительно-восстановительных реакциях, свободно-радикальном окислении, синтезе белка, дифференцировке и росте тканей, взаимодействии с нуклеиновыми кислотами и составляющими их мономерами. Концентрация микроэлементов в тканях строго сбалансирована и поддерживается гомеостазом. Кинетика, распределение, депонирование ионов металлов подчиняется биохимической регуляции макроорганизма. Изменение концентрации каждого из микроэлементов взаимосвязано. По состоянию ионного баланса в биосубстратах можно составить представление о метаболических изменениях, протекающих с участием металлосодержащих молекул. К числу клинических критериев для распознавания недостаточности микроэлементов относятся снижение концентрации металла в цельной крови, в волосах и/или в других доступных для исследования жидкостях и тканях; изменения активности металлоферментов и характерные признаки и симптомы (кн. Внутренние болезни, кн.2. Изд. М.: Медицина, 1993 г., гл.77, Нарушения метаболизма микроэлементов, стр.451-457). Известно, что волосы человека – это накопитель микроэлементов, причем их концентрация в волосах может служить объективным показателем микроэлементной ситуации в целом организме (Авцын А.П., Жаворонков А.А., Риш М.А., Строчкова Л.С.: в кн. Микроэлементозы человека АМН СССР. – М.: Медицина, 1991 г., 37 стр.). По содержанию микроэлементов в волосах, как способу их депонирования и выведения, отражающему ионный баланс в организме, можно провести корреляции с некоторыми заболеваниями, в частности при дисфункции щитовидной железы.

Задачей настоящего изобретения является определение функции щитовидной железы – нормальной, гипо- или гипрефункции при аутоиммунном тиреоидите для стстемного подхода к его лечению.

Для решения поставленной задачи предложен способ определения функции щитовидной железы.

Определяют концентрацию макро-микроэлементов Al, Cd, Co, Cu, Fe, Mg, Mn, Mo, P, S, Pb, Zn в волосах, а также эластазоподобную, антипротеиназную, лизоцимную активности крови и микробиоценоз кишечника и по изменению указанных показателей определяют норму, гипо- и гиперфункцию щитовидной железы.

При отрицательной корелляционной связи кадмия с фосфором и положительной с цинком; положительной корреляционной связи марганца с медью и магнием и отрицательной с фосфором; отрицательной корреляционной связи фосфора с марганцем и кадмием определяют нормальную функцию щитовидной железы.

При снижении концентрации кадмия и одновременном исчезновении его корреляционных связей с фосфором и цинком; положительной корреляционной связи марганца с железом; повышении концентрации фосфора и отрицательной корреляционной связи его с кобальтом; снижении концентрации меди, магния, марганца и молибдена, а также повышении эластазоподобной, антипротеиназной, лизоцимной активностей крови и дисбиотических нарушениях микробиоценоза кишечника определяют гипофункцию щитовидной железы.

Нарушение микробиоценоза кишечника включает снижение общего количества кишечной палочки – дисбактериоз II и III степени, бифидолактобактерий и наличие условно-патогенной флоры. При увеличении концентрации магния, фосфора и молибдена; отрицательной корреляционной связи между цинком и железом; увеличении концентрации меди, магния, марганца и молибдена определяют гиперфункцию щитовидной железы.

Определение факторов иммунобиологической реактивности – эластазоподобной активности (ЭПА), альфа-1-протеиназного ингибитора (альфа-1-ПИ), лизоцима в сыворотке и микробиоценоза кишечника у больных с аутоиммунным тиреоидитом и послеоперационным гипотиреозом до и после комбинированной терапий (макро-микроэлементы, препробиотики).

а) Определение ЭПА проводится модифицированным спектрофотометрическим методом Visser a. Blout (Яровая Г.А., Доценко В.Л., Нешкова Е.А., 1995), который основан на частичном выделении эластазы из ее комплекса с ингибитором и расщеплении ею специфического хромогенного субстрата (IX-тетр-бутокси-карбонил-L-аланин-паранитрофениловый эфир), что приводит к возрастанию оптической плотности пробы при дельта 347,5 нм. Измерение оптической плотности проводят в течение 3-5 мин на двулучевом спектрофотометре Hitachi U-3200 в автоматическом режиме при длине волны, соответствующей максимуму поглощения продукта реакции. Физиологический уровень ЭПА, определенный у доноров данной модификацией метода, считают 50,0+10,0 нмоль/мин мл (мЕ).

Как известно, эластазоподобная активность (ЭПА) сыворотки крови отражает активность свободной и связанной с ингибитором лейкоцитарной (гранулоцитарной) эластазы – мощного протеолитического фермента, который содержится в азурофильных гранулах нейтрофильных лейкоцитов и поступает во внеклеточное пространство вследствие их секреторной дегранануляции при стимуляции клеток и значительной нестабильности клеточной мембраны. Эластаза обладает высокой протеолитической активностью в отношении белков плазмы крови (включая большинство факторов свертывания крови), эластина, коллагена, других матричных белков. Высокий уровень ЭПА служит ранним и чувствительным маркером повреждения тканей, тяжести воспалительного процесса, развития септических, деструктивных, геморрагических состояний, множественной недостаточности органов.

b) Определение активности альфа- 1ПИ (антипротеиназной активности) в сыворотке крови проводят унифицированным энзиматическим методом (Нартикова В.Ф., 1977 г.), основанном на взаимодействии ингибитора с трипсином при использовании БАЭЭ в качестве субстрата. Активность альфа-1-ПИ определяют по степени торможения БАЭЭ эстеразной активности трипсина определенным количеством исследуемой сыворотки или плазмы крови. Активность альфа-1-ПИ в плазме или сыворотке крови здорового человека составляет 29,9+1,2 ИЕ/мл. О сбалансированности протеиназной и антипротеиназной активности плазмы крови судят по индексу активирования ЛЭ (ПА лэ): ИА лэ=ЛЭ/альфа-1-ПИ. Выраженное нарушение равновесия в системе “ЛЭ-альфа-1-ПИ” в сторону усиления активности протеолиза рассматривается в клинике соматических болезней как неблагоприятный прогностиченский признак, сопутствующий критическим состояниям. У здоровых доноров ИАЛЭ составляет около 5,0.

Контролирует уровень эластазы в крови главным образом альфа-1-протеиназный ингибитор (альфа-1-ПИ), синтезируемый в печени. Этот полифункциональный фермент относят к белкам острой фазы воспаления. Аномально высокие дозы ЭПА и ее дисбаланс с активностью альфа-1-ПИ Р свидетельствует о высоком риске неблагополучного течения заболевания и необходимости нацеленной коррекции нарушений регуляции плазменного протеолиза.

c) Определение уровня лизоцима в сыворотке крови проводят по его активности в отношении клеточных стенок тест-микроба Micrococcus lysodeikticus методом диффузии в агар. Физиологический уровень эндогенного лизоцима в сыворотке крови здоровых людей составляет 4-6 мкг/мл. Особое место среди факторов неспецифической защиты занимает лизоцим, обладающий уникально широким спектром биологического действия. Эндогенный лизоцим учавствует в регуляции деятельности многих систем обеспечения гомеостаза и иммуннобиологической реактивности, в том числе в формировании местного иммунитета и колонизационной резистентности пищеварительного тракта. Истощение эндогеннного лизоцима принято считать ключевым звеном патогенеза многих заболеваний.

d) Бактериологическое исследование микрофлоры фекалий проводят с использованием общепринятых методов в соответствии с утвержденными МЗ СССР Методическими рекомендациями “Применение бактерийных биологических препаратов в практике лечения больных кишечными инфекциями. Диагностика и лечение дисбактериоза кишечника” (1986 г.) и “Бактериологическая диагностика дисбактериоза кишечника” (1977 г.).

Были обследованы 14 больных с диагностированным аутоиммунным тиреоидитом (женщины в возрасте от 20 до 55 лет). У 9-ти был выявлен гипотиреоз (гипофункция щитовидной железы), у 5-ти – гипертиреоз (хашитоксикоз) – гиперфункция щитовидной железы. Контрольную группу составили здоровые лица с нормальной функцией щитовидной железы.

У обследованных 9-ти больных с гипофункцией щитовидной железы исходный показатель ЭПА был высоким – от 220 до 712 мЕ/мл и составил в среднем 431+65 мЕ/мл при норме 150+10 мЕ/мл. При этом по уровню ЭПА можно было выделить 3 группы обследованных (табл. 2): 1-я группа – 3-е больных с очень высокими показателями ЭПА – от 533 мЕ/мл до 712 мЕ/ мл (в среднем – 645+89,5); 2-я группа – 4-е больных с уровнем ЭПА от 405 до 472 мЕ/мл (в среднем – 446+33.5); 3-я группа – 2-е больных с ЭПА 210 и 395 мЕ/мл (в среднем 303+93). Активность альфа-1-ПИ у 7-ми из 9-ти обследованных больных была высокой, находясь в пределах от 38 ИЕ/мл до 87 ИЕ/мл, и составляла в среднем 61.4+24,5 ИЕ/мл при физиологическом уровне 29,9+1,2 ИЕ/мл (табл.1). Наибольшее повышение ингибиторной активности отмечено в 1-й и 2-й группах больных по ЭПА, у которых функциональная активность альфа-1-ПИ составляла соответственно 52,1+22,3 ИЕ/мл и 53,8+24,5 ИЕ/мл, несколько ниже (28,75+10,2 ИЕ/мл) была активность ингибитора у больных 3-ей группы с ЭПА ДО 300 Ме/мл (табл.2). При этом у одного больного выявлен резкий дефицит ингибитора по абсолютной величине (18,5 ИЕ/мл) при уровне ЭПА 290 мЕ/мл; еще у одного больного активность альфа-1-ПИ составила 23,4 ИЕ/мл при уровне ЭПА 472 мЕ/мл. Индекс активации эластазы (ИА эл) у этих больных составил соответственно 15,6 и 20,2, что говорит о резком относительном дефиците антипротеиназного потенциала сыворотки крови. Это является плохим прогностическим признаком и свидетельствует о наличии деструктивного воспалительного процесса или о развивающемся осложнении. Такие больные в наибольшей степени нуждаются в постоянной медикаментозной коррекции состояния.

Также у этих больных проведено измерение масс-спектрометрическим методом Си в сыворотке и в волосах, уровень которого составил M+m -0,557+0,145 мкг.г и соответственно – M+m-5,56 мкг.г.

У больных с аутоиммунным тиреоидитом (гипофункция щитовидной железы) было проведено обследование микробиоценоза кишечника. У всех больных был выявлен дисбактериоз кишечника II-III степени (табл.2).

При обращении 7 пациентов предъявляли жалобы на неприятные ощущения в области живота, метеоризм, неустойчивый стул, запоры, снижение аппетита. 2 пациентов жалоб не предъявляли. Всем больным были назначены про- и пребиотики в течение 1 мес. по схеме (бифилиз, лактобактерин, нуклеинат натрия, биобактон, лактусан).

Эффективность лечения у больных определялась по результатам клинических и микробиологических наблюдений. Клиническая эффективность определялась сроками исчезновения болевого синдрома, метеоризма, восстановлением стула. Микробиологическая эффективность определялась положительной динамикой микробиоценоза кишечника (Метод. рекомендации. М. 1986 г.). Микробиоценоз кишечника изучался с применением методики Р.В.Эпштейн-Литвак и Ф.Л.Вильшанской, 1977 г.

Как показали клинические наблюдения, у больных после приема пре- и пробиотиков отмечалась положительная динамика в клиническом состоянии: исчезновение болевого синдрома у, метеоризма у всех больных и восстановление нормального стула у 7 пациентов, у 2-го больного, страдающего диареей, стул не восстановился. У всех пациентов со сниженным аппетитом отмечалось его улучшение. Нужно отметить, что у 5-х больных к концу 1-й недели приема препарата появились жалобы на общую слабость, недомогание, которые самопроизвольно прошли к концу 2-й недели приема препарата. При первичном анализе микробиоценоза кишечника у этих пациентов были обнаружены условно-патогенные микробы, гемолизирующая кишечная палочка – от 100 до 20%, патогенные кокки – Staph. Aureus от 30 до 50%, условно-патогенные микробы – Staph. saproph от 30 до 52%.

После лечения у всех больных выявлены положительные сдвиги в микрофлоре кишечника, появляющиеся повышением на 1 порядок бифидо- и лактобактерий, повышением общего количества кишечной палочки, уменьшением количества эшерихий со слабовыраженными свойствами, а также исчезновением условно-патогенных микробов – гемолизирующей кишечной палочки, Staph. aureus, Staph. saproph., лактозонегативных энтеробактерий и дрожжевых грибов. У всех больных отмечено изменение степени дисбактериоза из II в 0; а также из III в I.

Объектом исследования являлись волосы у больных с аутоиммунным тиреоидитом с гипо- и гиперфункцией, в качестве группы сравнения были выбраны здоровые лица. Содержание Al, Cd, Со, Сu, Fe, Mg, Мо, Р, S, Pb, Zn определяли методом атомно-эмиссионного спектрального анализа с индуктивно-связанной аргоновой плазмой. Измерение проводили на спектрохимической системе GBC (АВСТРАЛИЯ). Подготовку проб проводили методом кислотного озоления (Blak et al. 1981). Количественно концентрация микроэлементов в волосах выражалась в мкг/г. Все больные не получали медикаментозного лечения.

Статистическая обработка результатов производилась при помощи пакета STATISTIKA. Рассчитывались средние отклонения, стандартные отклонения, корреляционные матрицы. Достоверность различия показателей в группах оценивалась непараметрическим критерием Манна-Уитни.

Показано достоверное различие (р<0,05) в содержании кадмия, марганца и фосфора в группе с гипофункцией щитовидной железы по сравнению с нормой. Наблюдаемое снижение количества кадмия при гипофункции щитовидной железы происходит одновременно с изменением корреляционных связей. Так, при нормальной функции Щ.Ж. кадмий имеет отрицательную корреляционную связь с фосфором (r-0,64) и положительную с цинком (r-0,73), при гипофункции Щ.Ж. эти корреляционные связи исчезают и кадмий не имеет корреляционных связей в сравнении с нормой. При нормальной функции Щ.Ж. марганец имеет положительные корреляционные связи с медью (r-0,76), магнием (r-0,67) и отрицательную с фосфором (r-0,66), при гипфункции Щ.Ж. это соотношение меняется и появляется положительная корреляционная связь с железом (r-0,69). При повышении количества фосфора при гипофункции Щ.Ж. в сравнении с нормой характер его корреляционных связей переореинтирован – при гипофункции Щ.Ж. появляется отрицательная корреляционная связь с кобальтом (r-0,76), в то время как в норме у фосфора выявлены отрицательные корреляционные связи с марганцем и кадмием (r-0,64; r-0,66). Изменения в балансе микроэлементов при гиперфункции Щ.Ж. в сравнении с нормой выражаются в увеличении количества магния, фосфора и молибдена (р<0,05). Различия в системе корреляционных связей между микроэлементами при гиперфункции щитовидной железы и нормой выстроены следующим образом (табл.3).

Показано, что при гиперфункции Щ.Ж. распадаются корреляционные связи между микроэлементами, свойственные норме, и появляется соотношение между цинком и железом с высоким отрицательным коффициентом корреляции (r-0,9). Очевидно, что дисфункция щитовидной железы, как “гипо”, так и “гипер” меняет биохимическую регуляцию депонирования микроэлементов в волосах. Сравнение показателей концентрации МЭ в волосах между группами с гипофункцией и гиперфункцией Щ.Ж. выявило достоверные различия (р<0,05) меди, марганца и молибдена с меньшими значениями при гипофункции и большими при гиперфункции Щ.Ж.

Характерным является различие в значениях меди, не проявляя достоверного отличия в сравнении с нормой, различие между показателями при гипо- и гиперфункции становится достоверным. Также следует отметить однотипное увеличение значений фосфора при гипо- и гиперфункции щитовидной железы в сравнении с нормой и отсутствие достоверных различий при сравнении показателей между этими двумя группами.

Увеличение количества фосфора в волосах при гипо- и гиперфункции Щ.Ж. свидетельствует о нарушении физиологических условий содержания фосфора в плазме. Перераспределение магния в сыворотке крови при гипо- и гипертиреозе отражается на накоплении магния в волосах, увеличенное при гиперфункции и сниженное и при гипофункции Щ.Ж. Аналогичные изменения происходят с марганцем и молибденом и по статистике Хоттелинга нами показано, что совокупность показателей концентрации микроэлементов имеет достоверное различие при гиперфункции Щ.Ж. в сравнении с нормой (р<0,01) и при гиперфункции Щ.Ж. в сравнении с гипофункцией (р<0,05). Совокупность показателей при гипофункции Щ.Ж. в сравнении с нормой не имела достоверного различия.

Таким образом, предварительные исследования у больных с аутоиммунными тиреоидитами выявили изменения макро-микроэлементного баланса в биосубстратах (волосы), исходно низкие уровни меди в сыворотке и в волосах; значительные изменения протеиназной (эластазоподобной), антипротеиназной и лизоцимной активности крови, также дисбиотические нарушения микробиоценоза кишечника, характеризующиеся снижением общего количества кишечной палочки, бифидо-лактобактерий и наличие условно-патогенной флоры (гемолитическая кишечная палочка, Staph. aureus).

Эти изменения свидетельствуют о нарушении регуляции протеолитических, гуморальных систем обеспечения неспецифической защиты и адаптации организма.

Пример 1.

Больная С., 1937 г. с диагнозом: Аутоиммунный тиреоидит наблюдалась в Институте эндокринологии в течение нескольких лет. Обратилась в феврале 2000 г. с жалобами на повышенную утомляемость, тахикардию, чувство “комка” в горле, шум в голове. Из анамнеза – в течение последних 3-х лет принимала L-тироксин в дозе 50 мкг (монотерапия), на УЗИ щитовидной железы – щитовидная железа несколько увеличена, признаки диффузных изменений структуры железы, по типу хронического тиреоидита, узел в левой доле от 8.02.2000 г., гормональный фон не изменен, антитела к тиреоглобулину – 940 (N до 40 мЕ/мл). На ЭКГ – синусовая тахикардия – 90 уд. в 1 мин; горизонтальное положение ЭОС; гипертрофия левого желудочка. В анализах: общий анализ крови – лейкопения – 1,8109 г/л, биохимический анализ крови – холестерин – 6,5 ммоль/л, триглицериды – 1,3 ммоль/л, альфа-1 – ПИ-69.6 мЕ/мл (N-29,9+1,2), ЭПА – 340,3 мЕ/мл (N-150+10), лизоцим – 3,2 мкг/мл. Содержание элементов в сыворотке (мкг/мл) – Сu – 0,567, Zn – 0.944; в волосах (мкг/г) – Сu – 7,45; Zn – 162. Анализ кала выявил дисбактериоз III ст. – отмечалось снижение общего количества кишечной палочки до 58 млн/г: 70% составляла кишечная палочка со сниженными ферментативными свойствами; отмечалось снижение бифидобактерий до 107, лактобактерий до 105; выявлена условно-патогенная флора – гемолитическая кишечная палочка, Staph. aureus.

Больной проводилось комбинированное лечение комосом (медь), лактусаном, бифилизом, лактобактерином, нуклеинатом натрия на фоне лечения L – тироксином 25 мкг в течение 2 мес. Контроль анализа кала на дисбактериоз проводился через 1 мес. лечения, анализы крови через 2 мес., контрольное УЗИ щитовидной железы – через 4 мес., анализ волос – через 6 мес. от начала лечения.

Бактериологически после лечения в кишечной микрофлоре нормализовалось содержание бифидобактерий, лактобактерий; возросло общее количество кишечной палочки до 440 млн; условно-патогенная флора исчезла.

В динамике – в анализах крови – лейкоциты – 2,9109, антитела к тиреоглобулину – 140 мЕ/мл, альфа-1-ПИ – 36 мЕ/мл, ЭПА-210,4 мЕ/мл, Сu – 0,8 мкг/мл, Zn-1,2 мкг/мл, холестерин – 5,4 ммоль/л, в волосах – Сu-9, Zn – 160, на УЗИ щитовидной железы нет признаков узлообразования, размеры нормальные.

Формула изобретения

1. Способ определения функции щитовидной железы при аутоиммунном тиреоидите, характеризующийся тем, что определяют концентрации макромикроэлементов Al, Cd, Co, Cu, Fe, Mg, Mn, Mo, P, S, Pb, Zn в волосах, а также эластозоподобную, антипротеиназную, лизоцимную активности крови и микробиоценоза кишечника и по изменению указанных показателей определяют норму, гипо- и гиперфункцию щитовидной железы.

2. Способ по п.1, отличающийся тем, что при отрицательной корреляционной связи кадмия с фосфором и положительной с цинком, положительной корреляционной связи марганца с медью и магнием и отрицательной с фосфором, отрицательной корреляционной связи фосфора с марганцем и кадмием определяют нормальную функцию щитовидной железы.

3. Способ по п.1, отличающийся тем, что при снижении концентрации кадмия и одновременном исчезновении его корреляционных связей с фосфором и цинком, положительной корреляционной связи марганца с железом, повышении концентрации фосфора и отрицательной корреляционной связи его с кобальтом, снижении концентрации меди, магния, марганца и молибдена, а также повышении эластозоподобной, антипротеиназной, лизоцимной активностей крови и дисбиотических нарушениях микробиоценоза кишечника определяют гипофункцию щитовидной железы.

4. Способ по п.3, отличающийся тем, что нарушение микробиоценоза кишечника включает снижение общего количества кишечной палочки – дисбактериоз II и III степени, бифидолактобактерий и наличие условно-патогенной флоры.

5. Способ по п.1, отличающийся тем, что при увеличении концентрации магния, фосфора и молибдена, отрицательной корреляционной связи между цинком и железом, увеличении концентрации меди, магния, марганца и молибдена определяют гиперфункцию щитовидной железы.

MM4A Досрочное прекращение действия патента Российской Федерации на изобретение из-за неуплаты в установленный срок пошлины за поддержание патента в силе

Дата прекращения действия патента: 26.07.2005

Извещение опубликовано: 27.06.2006 БИ: 18/2006